Представление о живом покрове Земли как об иерархичекой системе
биоценозов (сообществ) дает возможность эассматривать открытый океан и в
качестве единого крупномасштабного биотопа, занимающего значительную
часть планеты, и в качестве системы соподчиненных биотопов все меньшего и
меньшего пространственного масштаба. Расчленение океана на естественные
биотопические участки определяется, как известно, тремя типами
зональности — вертикальной, обусловленной неоднородностью толщи воды и
изменением с глубиной подводного рельефа, широтной, в основе которой
лежат климатические (в первую очередь температурные) различия, и
циркумконтинентальной, обусловленной разной удаленностью от крупных
массивов суши. Естественные участки океана образуют закономерно
построенные биотопические комплексы, которые расположены по единому
плану, повторяющемуся во всех океанах — Тихом, Атлантическом и
Индийском.
В подводном строении дна выделяются три основные формы рельефа, имеющие
планетарный масштаб,— материковая отмель, материковый склон и ложе
океана со срединно-океаническими хребтами. Материковая (или
континентальная) отмель, называемая также шельфом, представляет собой
подводное продолжение материков и характеризуется очень пологим, почти
незаметным увеличением глубины. За ее внешний край принимают линию, на
которой угол наклона дна резко увеличивается: этот перелом кривой
рельефа дна может находиться на глубине от 100 до 400 м, а его среднее
положение примерно соответствует положению изобаты 130 м. Ширина
материковой отмели варьирует в очень широких пределах, но составляет в
среднем всего 70 км, ее суммарная площадь (до глубины 200 м) не
превышает 7,5% акватории Мирового океана.
Подводный цоколь материков — материковый (или континентальный) склон
имеет значительно большую крутизну. Угол его наклона в среднем
составляет 3—4° (это в 25 раз больше, чем средний наклон шельфа), а
местами, например у берегов Флориды, достигает даже 45°. Поверхность
склона почти всегда расчленена на уступы и ступени, рассечена
поперечными и косыми разломами, грядами и каньонами. Его нижняя граница
обозначена новым переломом батиграфической кривой на глубине порядка
2500—3500 м (обычно около 3000 м) и соответствует переходу к ложу
океана. Ширина материкового склона невелика (как правило, от 15 до 30
км), его площадь в границах между изобатами 200 и 3000 м составляет
около 17,5% (без морей 12%) Мирового океана. На границе между окраинами
материков и океаном в тектонически активных районах располагаются
островные дуги и глубоководные желоба — очень глубокие (в Марианском
желобе находится максимальная отметка — 11 022 м) и очень узкие (ширина
по дну десятки километров, а по верхним частям склонов до 200 км)
долины, занимающие всего лишь 0,1% площади океанов.
На ложе Мирового океана приходится около 75% поверхности его дна.
Горными хребтами, возвышенностями, и валами оно разделяется на отдельные
котловины — холмистые или плоские равнины, покрытые толстым слоем
мягких осадков. Что касается подводных поднятий, наиболее масштабными из
них являются, конечно, грандиозные срединно-океаиические хребты,
простирающиеся в общей сложности более чем на 60 тыс. км. Эти хребты,
центральные долины которых представляют собой границы гигантских
литосферных плит, располагаются как правило, в осевых частях океанов и
образуют единую систему массивных горпых сооружений. Они расчленены на
отдельные блоки, сдвинутые относительно продольной оси хребта,
поперечными трансформными разломами, достигающими значительной глубины.
Среди других категорий поднятий следует назвать вулканические и глыбовые
хребты, многие из которых имеют очень большую протяженность и высоту.
Хребты всех типов, как и на суше, увенчаны вершинами и пиками. Одни из
них возвышаются островами над поверхностью океана, а другие не доходят
до нее. Кроме того, во всех океанах есть также изолированные горы (в
основном вулканы), не связанные с массивами. Общее число подводных гор
очень велико (по разным оценкам, от 8 до 10 тыс.), причем более чем у
2,5 тыс. из ниx вершины находятся на глубине менее 2000 м. Крутые склоны
гор почти всегда имеют резкий, сильно расчлененный рельеф и лишены
осадочного чехла, но некоторые — их называют гайотами — обладают
совершенно плоскими вершинами, часто покрытыми шапкой отложений и
достигающими диаметра 30—40 км. Когда-то они были островами или
поднимались до уровня, на котором сказывается влияние прибоя (волновой
абразии). О происшедшем погружении гайотов часто свидетельствуют и
остатки коралловых построек на их вершинах и береговые террасы, выбитые
прибойиымы волнами.
Особого упоминания заслуживает такая категория поднятия дна, как
подводные «микрокоптиненты», отличающиеся значительными площадями малых
(порядка шельфовых) глубин. Они особенно характерны для Индийскоко
океана (плато Мадагаскара, Сейшельская банка, банка Сая-де-Малья); в
Тихом океане к этой категории относится Новозеландское плато. По
геологическому строению они существенно отличаются от других
возвышенностей континентальным типом коры (с «гранитным» слоем
независимо от наличия или отсутствия больших массивов суши). Объяснение
существованию микроконтинентов следует искать в истории соответствующих
районов Мирового океана.
Вопросы происхождения и развития океана находят объяснение с позиций
глобальной тектоники литосферных плит. Раздвигание (спредипг) этих
гигантских жестких блоков земной коры в обе стороны от рифтовых долин,
вытянувшихся вдоль срединно-океанических хребтов, приводит к образованию
новых участков дна, заполняющихся материалом мантии (движение плит
происходит со скоростью до 10 см в год). При раздвижении коры образуются
рифтовые впадины с рвами, расщелинами, кратерами типа «черных
курильщиков», через которые на поверхность Дна изливается сульфидный
гидротермальный раствор, обеспечивающий развитие специфической
бактериальной флоры — хемотрофных серобактерий. Противоположной зоне
спрединга край плиты давит на соседнюю плиту и, погружаясь под
континент, вновь преобразуется в мантийное вещество. На основе теории
тектоники плит были осуществлены палеогеографические реконструкции
конфигурации и положения материков и океанов, показавшие кардинальные
изменения среды существования в ходе геологической истории Земли.
Толща воды может быть условно разделена па отдельные объемы (водные
массы), различающиеся по температуре, солености, плотности и многим
другим физическим и химическим характеристикам. Границы между водными
массами выражены с разной степенью четкости и иногда почти незаметны. В
пределах водных масс и между ними постоянно происходят перемещения воды
различного направления и скорости — от хаотических турбулентных движений
до направленных постоянных течений. Турбулентное перемешивание толщи
вод стремится размыть все гидрологические градиенты и выровнять все
характеристики.
Постоянные течения переносят значительные объемы воды и в своей
совокупности образуют крупномасштабные круговороты, охватывающие
огромные акватории.
Характеристики водных масс формируются в система циркуляции вод, и в
каждом крупномасштабном круговороте в верхнем слое переносится вполне
определенная водная масса, обладающая значительной временной
стабильностью и пространственной однородностью. Так, в Тихом океане
Субарктическому круговороту соответствует субарктическая водная масса,
Северному субтропическому круговороту — северная центральная водная
масса, тропическим круговоротам — экваториальная водная масса и т. д.
Такие водные массы, перемещающиеся в пределах замкнутой циркуляции и
сохраняющие сравнительную однородность на больших пространствах, носят
название первичных. В то же время на границах между двумя
соприкасающимися круговоротами происходит смешение контактирующих водных
масс и в результате образуется новая — вторичная водная масса. Этим
путем формируется, например, водная масса Северо-Тихоокеанского течения.
Для вторичных водных масс характерно постоянное обновление в зоне
смешения и постепенная трансформация по ходу зонального течения,
приводящая в конце концов к существенному изменению их характеристик.
Таким образом, вторичные водные массы существуют на границах основных
круговоротов и не связаны с замкнутыми циркуляциями.
В Атлантическом и Тихом океанах имеется по шесть крупномасштабных
круговоротов, а в Индийском, северная часть которого подвержена
существенным сезонным изменениям в связи со сменой муссонов,— четыре
круговорота зимой северного полушария и три — летом. При этом в
циклонических тропических и субполярных круговоротах (в них вода
перемещается против часовой стрелки в северном полушарии и по стрелке — в
южном) образуются зоны расхождения (дивергенции) вод, в которых
развиваются восходящие токи воды, а в антициклонических субтропических
круговоротах (направление вращения в них обратное но сравнению с
циклоническими) поверхностные воды сходятся в центральных областях и
погружаются там на глубину. Эти круговороты образуют гомологические
пары, симметрично расположенные по отношению к экватору. Правда, эта
симметрия (как и у большинства природных объектов) не обладает
совершенством и полнотой, т. е. не идеальна и не касается всех
признаков. Границы между круговоротами в открытом океане идут примерно в
широтном направлении. Близ берегов зональное течение, общее для двух
соседних круговоротов, раздваивается и между обеими крупномасштабными
циркуляциями и берегом остаются треугольники не захватываемой ими воды —
так называемые нейтральные области. В них существуют локальные
круговороты меньшего масштаба.
В пределах каждого крупномасштабного круговорота набор водных масс по
вертикали специфичен, а это означает, что в каждом круговороте имеется
своя структура вод. Принято различать поверхностную, подповерхностную,
промежуточную, глубинную и придонную водные массы, которые разделены
слоями воды с повышенными градиентами свойств (в пределах каждой массы
свойства не меняются или меняются очень постепенно). Выделяют два
главных типа гидрологических структур — тропические, расположенные в
тропиках и субтропиках, и субполярные, расположенные в умеренных
широтах.
Для тропических структур характерны следующие водные массы и слои
раздела между ними. Сверху находится поверхностный однородный
(изотермический) слой, который характеризуется высокой температурой
(20—30°), мало меняющейся по глубине. Толщина этого слоя в среднем равна
50—100 м (в центральных частях субтропических круговоротов до 200—250
м). Под изотермическим слоем температура воды сравнительно резко надает,
и ее градиент до глубины 400—500 м имеет порядок 0,1 град/м.
Одновременно резко возрастает плотность воды. Под слоем повышенного
градиента температура продолжает понижаться, хотя и более медленно. До
глубины около 1000—1500 м (в зависимости от структуры) это понижение
происходит, однако, быстрее, чем на еще больших глубинах. Этот слой
называют «главным термоклином», и его нижняя граница выражена не очень
четко. Глубже него вода отличается низкой температурой (около 2°), мало
меняющейся с глубиной. Это так называемые «глубинные однородные воды».
Резкое расслоение толщи воды по температуре, а следовательно, и но
плотности чрезвычайно характерно для тропиков. Плотность воды зависит,
однако, и от солености, а в большей части тропической зоны выражен
промежуточный слой повышенной солености на глубине нескольких сот
метров, т. е. в верхней части главного термоклина. В результате главный
термоклин распадается на два слоя слой максимума солености до глубин
200—400 м и слой менаду ним и границей глубинных однородных вод,
обозначаемый обычно как промежуточный минимум солености.
В субполярных водах весь столб воды сравнительно однороден по
температуре. Главного термоклина там практически нет, и набор водных
масс существенно отличается от характерного для тропической зоны.
Поверхностный изотермический слой может нагреваться летом выше 10° (при
толщине около 50 м) и охлаждаться зимой до 0—5° (иногда и до
отрицательных значений температуры). Под этим слоем летом может
существовать промежуточный холодный слой, в котором температура
удерживается на уровне ее минимального зимнего значения; он может
достигать глубины около 300 м. Промежуточный теплый слой с температурой
на 1—2° выше, чем в предыдущем, располагается примерно до глубины 2000
м. Глубинные однородные воды мало отличаются по своим характеристикам от
глубинных вод в тропических структурах.
Рассматривая вертикальную термическую структуру Мирового океана,
нередко придают особое значение противопоставлению теплого
поверхностного и холодного глубинного объемов водной толщи, называемых
соответственно «термосферой» и «психросферой». Автор этих терминов —
датский океанолог и ихтиолог А. Бруун принимал за границу таких слоев
изотермическую поверхность 10°. Таким образом, в высоких широтах
термосфера, естественно, отсутствует, в умеренных широтах она имеет
сезонный характер, а в тропической зоне постояпна, но варьирует по
толщине от 100 м в восточных районах океанов, характеризующихся подъемом
глубинных вод, до 700 м в западных.
Каждый участок дна омывается водами того или иного слоя водной толщи, и
поэтому дно по вертикали может подразделяться на те же участки, что и
пелагиаль (тонкий слой воды у самого дна изучен недостаточно, и о его
характеристиках судят в основном по характеристикам основного объема
соответствующей водной массы). На дне океана выделяются, кроме того,
участки (зоны), различающиеся режимом и скоростью осадконакопления,
размерами частиц грунта и содержанием в нем органических веществ.
Почти все органическое вещество в океане первично продуцируется в
приповерхностной зоне — в освещенных (эвфотических) слоях, где возможен
фотосинтез, а затем разными путями проникает вглубь и служит той пищей,
которая обеспечивает существование населения в лишенных света слоях воды
и на дне. Роль органического вещества, создаваемого в лишенных света
глубинах океана за счет первичных хемосинтетических процессов, невелика:
оно составляет лишь доли процента от синтезируемого растениями.
Продукция фитопланктона определяется целым рядом факторов —
интенсивностью солнечной радиации, содержанием биогенных солей
(фосфатов, нитратов, силикатов) , толщиной верхнего однородного слоя,
прозрачностью воды и т. д. Главным лимитирующим показателем практически
везде служит все же концентрация в эвфотической зоне биогенных солей,
основной запас которых находится в более глубоких слоях воды.
Распределение этих солей в открытом океане обусловлено в первую очередь
динамическими факторами, вызывающими подъем глубинных вод в верхний
слой. В соответствии с этим районы наибольшей первичной продукции
расположены в умеренных широтах, где обогащение поверхностных слоев
питательными веществами происходит в результате зимнего конвективного
перемешивания, а также в некоторых районах тропической области,
характеризующихся наиболее интенсивным подъемом «свежих» глубинных вод. К
ним относятся районы поднятия вод (апвеллингов) в зонах действия
сгонных ветров у берегов, дивергенции течений (особенно
субэкваториальная дивергенция) и центральные участки некоторых локальных
круговоротов. Наименьшими показателями продукции фитопланктона
отличаются обширные по площади области опускания вод в антициклонических
субтропических круговоротах. Ежегодная суммарная величина первичной
продукции составляет, по современным представлениям, не менее 60 млрд т
углерода.
Продукция фитопланктона, представляющего собой самый низший трофический
уровень в пищевых взаимосвязях населения пелагиали, служит основой
общей биологической продуктивности океана и в конечном счета его
промысловой продуктивности. Дальнейшее перераспределение органического
вещества, синтезированного водорослями-продуцентами, осуществляется
животными консументами — растительноядным и хищным зоопланктоном, а
затем нектоном — и проходит, таким образом, через несколько трофических
уровней. При переходе на каждый последующий уровень расходуется большая
часть энергии (такие потери часто достигают 90%), и это ограничивает
число уровней: в холодных водах их 3—5, в тропиках — до 7. В одних
пелагических сообществах (их называют сбалансированными по трофическим
циклам) продукция, ежегодно создаваемая на каждом уровне, нацело
выедается хищниками следующего уровня, в других (несбалансированных) эта
продукция длительно и существенно превышает выедание и ее избыток
выносится течениями в другие участки или попадает на дно. Наименьшей
сбалансированностью отличаются неритические сообщества, а максимальное
приближение к сбалансированности имеет место в тропической части
открытого океана, где наблюдается высокая стабильность в количественном
соотношении организмов, стоящих на разных трофических уровнях.
Количественное распределение и продукция зоопланктона в океане в общих
чертах соответствуют обилию растительной жизни. Наибольшая биомасса
среднеразмерного зоопланктона («сетного» зоопланктона, или
мезопланктона) наблюдается летом в умеренных и высоких широтах (прежде
всего во фронтальных зонах), а также в экваториальных районах и районах
глобальных подъемов вод в восточных частях океанов, наименьшая биомасса —
в зонах антициклонических субтропических круговоротов, так называемых
«океанических пустынях». Наибольшая продукция мезопланктона также
создается в субполярных водах обоих полушарий и в водах прибрежных и
экваториальных апвеллингов, а иногда и в районах локальных продуктивных
пятен.
Распределение биомассы океанического макропланктона и нектона тоже
подчинено широтной и циркумконтинентальной зональности. Прослеживаются
три полосы повышенной биомассы — в северных умеренных, экваториальных и
южных умеренных широтах, причем в экваториальной зоне количественные
показатели обилия снимаются в направлении с востока на запад в Тихом и
Дтлантическом океанах и с северо-запада на восток — в Индийском океане.
Эти полосы перемежаются четырьмя полосами пониженной биомассы —
арктической, двумя центральными (субтропическими) и антарктической, в
которой биомасса все же значительно выше, чем в трех других. Во всех
океанах значительная биомасса консументов высших трофических уровней
(главным образом рыб) приурочена к нерито-океанической зоне, переходной
между прибрежными и океанскими районами. В этих участках максимальная
биомасса нектона наблюдается на западных окраинах океанов в зоне
полярных фронтов и на их восточной периферии мористее районов пассатных
апвеллингов и вдоль прилегающих фронтальных разделов. В Индийском
океане, где северного полярного фронта и северо-восточного апвеллинга
нет, повышенная биомасса наблюдается мористее районов Аравийского и
Сомалийского сезонных апвеллингов. В экваториальных широтах количество
макропланктона и нектона особенно велико на востоке океанов
(продуктивные зоны Гвинейского и Панамского заливов и прилегающих вод) и
в районах локальных апвеллингов Карибского моря — Мексиканского залива и
австрало-азиатских морей.
Все перечисленные выше (а также некоторые другие) особенности открытого
океана оказывают непосредственное влияние на пространственное
распределение обитающих в его водах организмов, в том числе и рыб.
Участки, различающиеся по своему населению, могут иметь границы,
совпадающие с изобатами, изотермами, изогалинами, линиями равного
содержания растворенного кислорода, первичной продукции, биомассы
мезоплаиктона и т. д., однако чаще всего эти границы соответствуют
разделам дискретных водных масс, на которые подразделяется водная толща.
Поэтому многие исследователи считают, что деление океана на
крупномасштабные биотопы — участки, имеющие однородное население, — в
первую очередь определяется именно расчлененностью его объема (так
называемая «гипотеза водных масс»).
Границы водных масс в придонных горизонтах неплохо совпадают с
основными формами рельефа дна. В вертикальном плане океан подразделяется
поэтому на следующие зоны: верхнюю (от поверхности до глубины 100— 200
м), среднюю (до глубины 1000—1500 м), нижнюю (до глубины 3000 м),
глубинную (до глубины 6000 м) и сверхглубинную (рис. 1). В классификации
участков океанической среды обитания наибольшее значение имеет их
разделение на пелагические биотопы, с одной стороны, и донно-придонные —
с другой. В пелагиали верхняя зона соответствует поверхностным и
подповерхностным водам, средняя — промежуточным, нижняя — глубинным
глубинная — придонным, а сверхглубинная — водам глубоководных желобов;
на дне (в бентали) верхняя зона более или менее совпадает с шельфом;
средпяя и нижняя — с материковым склоном, глубинная — с ложем океана, а
сверхглубинная — с дном желобов. При этом нужно иметь в виду, что
приведенные примерный глубины не могут рассматриваться как абсолютные
показатели границ вертикальных зон: их положение сильна варьирует в
разных районах Мирового океана.
Рис. 1 . Вертикальная зональность океанических биотопов.
Названные вертикальные зоны в пелагиали вполне традиционно именуются
эпи-, мезо-, бати-, абиссо- и хадопелагиалыо. Для бентали этих же зон в
СССР обычна применяют названия сублитораль (на шельфе), «переходный
горизонт» и батиаль (соответственно на верхней и нижней частях склона),
абиссаль (на ложе океана) и ультраабиссаль (на дне глубоководных
желобов). Им экбивалентны вертикальные зоны, названные Т. С. Рассом
эпи-, мезо-, бати-, абиссо- и хадобенталью, и эта унифицированная
терминология представляется более удобном для сопоставления биотопов дна
и толщи воды (термин «батиаль» сохраняется при этом для обозначения
всего биотопа материкового склона, т. е. идентичен понятию
«мезобатибенталь»).
Население пелагиали контактирует с населением бентали во всех
вертикальных зонах в придонных слоях водвой толщи, которые могут
рассматриваться как биотоп вторичного сообщества — бентопелагического
экотона (по определению К. В. Беклемишева, «экотон есть биотоп
сообщества, состоящего из смеси видов двух соприкасающихся биоценозов»).
В составе этого экотона в целом преобладают пелагические виды, а
настоящие бентосные, как правило, находятся лишь па ранних стадиях
жизненного цикла. В бентопелагиали имеются и специфические виды, и
именно они составляют наиболее характерную часть ее населения. Это
сообщество особенно четко обособлено в самой верхней вертикальной зоне
(хорошо известное население неритической эпипелагиали), но оно
существует во всем диапазоне океанских глубин. Бентопелагиаль, как и
пелагиаль, является трехмерным биотопом и отличается в этом отношении от
«плоской» двухмерной бентали, но объем придонной воды составляет
ничтожную часть общего объема водной толщи, и в планетарном масштабе
донный и придонный биотопы представляются тесно сопряженными
(действительно, они не могут существовать в разделенном виде).
В дополнение к приведенной выше схеме вертикальной зональности А. П.
Андрияшев выделил переуглубленные участки дна на шельфе — псевдобатиаль и
изолированные от океанских глубин глубокие (более 3000 м) бассейны —
псевдоабиссаль. Примеры псевдобатиального биотопа дают многочисленные
депрессии на шельфе Антарктиды и в бассейне Северного Ледовитого океана,
отделенные мелководьями от материкового склона; примерами
псевдоабиссали (псевдоабиссобентали) являются Японское и Средиземное
моря, соединяющиеся с океаном неглубокими проливами, обособленные
котловины Полярного бассейна и т. д. Бесшельфовые подводные поднятия с
глубинами порядка батиальных были выделены в талассобатиаль, и этот
термин (также предложенный А. П. Андрияшевым) широко применяется в
отечественной литературе. По аналогии с ним вершины подводных гор (часто
их неправильно называют банками) с глубиной порядка 200 м и менее и
«шельфы» малых островов были названы мной талассосублиторалью, или
талассоэпибенталью. Кроме того, над высокими подводными поднятиями и
около них (а иногда, по-видимому, и в других участках со слабо
сбалансированными трофическими цикла ми) могут возникать условия, в
некоторой степени ими тирующие особенности неритической зоны, и это
позволяв ет обозначать такие участки как псевдонеритические (или
талассоэпипелагические). Таким образом, в бентали и бентопелагиали
Мирового океана три зоны — верхняя средняя и нижняя — существуют в двух
модификациях субконтинентальной и талассной, а зона верхней пелагиали
даже в трех — субконтинентальной (неритической) собственно океанической и
талассной (псевдонеритической). Из семи субконтинентальных биотопов к
океаническим относятся, однако, только донные и придонный биотопы
материкового склона (соответствующие модифинации трех биотопов верхней
зоны являются шельфо-нeритическими)
Эти наиболее крупномасштабные биотопы вертикального плана, как уже
говорилось, делятся на биотопы подчиненных рангов, причем степень их
возможного дробления в общем уменьшается от верхних слоев к нижним и от
континентов к открытым водам. Из-за большего разнообразия условий в
бентали степень дробности ее биотопов значительно больше, чем
пелагических, которые как принято считать, представляют собой участки
среды характеризующиеся наличием циркуляции, устойчивых в пространстве и
времени.
Итак, система биотопических комплексов открытого океана имеет
закономерную структуру и состоит из гомологичных частей. Примерами
гомологичных биотопов в пелагиали могут служить парные крупномасштабным
круговороты и их водные массы, расположенные симметрично по отношению к
экватору в том же океане или занимающие сходное положение в других
океанах (например, все субполярные или все центральные круговороты). В
вертикальном расслоении водной толщи полная биотопическая гомология
прослеживается только в пределах однотипных гидрологических структур —
тропических и субполярных; так как если глубинные однородные по
температуре воды (батипелагиаль) в обоих случаях вполне гомологичны, то
поверхностный изотермический слоя в умеренных и высоких широтах в
отличие от тропических имеет лишь сезонный характер. Поэтому нижняя
граница эпипелагиали в общем совпадает с верхней границей скачка
плотности воды (пикноклина), обусловленного в тропических водах
понижением температуры, а в субполярных — увеличением солености.
Мезопелагиаль в тропической зоне занимает слой основного термоклина —
промежуточные воды с большими температурными градиентами, а за пределами
тропиков — промежуточные холодные и теплые слои. Таким образом,
тропическая и внетропическая мезопелагиаль сильно разнятся по условиям
существования и не гомологичны между собой. Донные биотопы гомологичны
между собой в той мере, в какой гомологичны водные массы, омывающие
соответствующие участки дна.
Сообщества, населяющие биотопы открытого океана, исключительно
разнообразны в видовом отношении, но в этой книге они рассматриваются на
примере только одного их фрагмента — таксоцена рыб, или ихтиоцена.
Таксоценом называют совокупность всех видов некоторой таксономической
группы любой надвидовой категория входящих в состав одного биоценоза
любого иерархического ранга. Необходимость в таком термине определя ется
тем обстоятельством, что изучение конкретных сообществ крайне редко
проводится по полному состав слагающих его видов. В этом, действительно,
не всегда есть нужда, так как многие особенности биоценозов могут быть
исследованы и на примере отдельных таксоценов. В отечественную
ихтиологическую литературу понитие «ихтиоцен» было впервые введено
именно для обозначения совокупности рыб как части единого сообщества,
объединяемого общим биотопом. Впоследствии в этом же биоценотическом
смысле употреблялись такие термины, как «ихтиоценоз», «рыбная часть
сообщества»; «рыбное сообщество», «рыбное население» и «ихтиокомплеке»,
из которых первые четыре должны рассматриваться как полные синонимы
«ихтиоцена», а последний лишен строго детерминированного смысла.
Некоторое представление о составе и разнообразии ихтиоценов открытого
океана дает рис. 2.
Основные океанические ихтиоцены — пелагический на бентический (донный) —
традиционно рассматриваются в качестве самостоятельных категорий. Этого
нельзя сказать о бептопелагическом (придонно-наддонном) ихтиоцене,
реальность существования которого над материковым склоном и ложем океана
часто недооценивается, несмотря на его полную гомологию сообществу рыб
неритической эпипелагиали.
Бентопелагические рыбы образуют довольно разнородную ассоциацию, в
которой представлены виды разного происхождения и разной экологии. Среди
них могут быть выделены 1) рыбы, обитающие в узком (толщиной в
несколько метров) слое над дном, 2) рыбы, живущие в толще вод над дном,
но не только вблизи дна, но и в зная чительном (на десятки — сотни
метров) удалении 3) рыбы, мигрирующие ночью от придонных горизонтов в
верхние слои водной толщи (эта группировка существует только в
среднеглубинной зоне). Все бентопелагические рыбы почти не имеют прямого
контакта с грунтом (некоторые, правда, откладывают донную икру или
временами поедают донных животных) и этим отличаются от бентических рыб,
которые могут лежать на дне, oпираться на него плавниками или ползать
по нему, хотя и не теряют способности к плаванию. Для обозначения всей
совокупности донно-придонно-наддонных рыб (при противопоставлении их
чисто пелагическим видам) можно предположить название «бентопелагический
комплекс».
По типу связи со средой обитания все океанические организмы
группируются в три основных категории — планктон, нектон и бентос,
причем рыбы представлены в каждой из этих жизненных форм. Планктон парит
в толще воды и, не имея возможности длительно поддерживать направленную
горизонтальную скорость, соизмеримую со скоростью перемещающихся вод,
проявляет способность к активным миграциям только в вертикальном
направлении. Нектон объединяет хорошо плавающих животных, «свободных в
выборе своего пути» (по выражению Э. Геккеля) и произвольно совершающих
не только вертикальные, по и горизонтальные перемещения, которые иногда
достигают очень большой протяженности. Живущие на дне организмы — бентос
— подразделяются па две группы: одну образуют сессильные формы (сидячие
или малоподвижные), другую — вагильные, или мигрантные (способные к
перемещениям по дну). Конечно, типичные представители всех трех основных
категорий связаны многочисленными переходами: многие рыбы принадлежат,
например, к нектопланктону и нектобентосу. Кроме того, многие животные
бентоса и почти все нектонные животные проходят в своем развитии
планктонную стадию. Плавучие икринки и личинки костистых рыб
объединяются, например, под собирательным названием «ихтиопланктон».
Ихтиопланктон открытого океана включает не только ранние стадии
развития океанических рыб (естественно, исключая щележаберных — акулы и
скаты с самого начала жизни принадлежат к нектону), но и личинок и
мальков множества шельфо-неритических видов, которые попадают в
эпипелагиаль в результате пассивного выноса. В тропических водах его
характеризует эфемерность существования — ведь развитие икры
продолжается, как правило, не более 2 суток (правда, у макрелещуковых и
летучих рыб — 2 недели, у вогмеровых рыб — до 2 месяцев), а личинки
находятся в составе планктона в среднем около 8 недель. В более
холодноводных районах эти сроки удлиняются, и длительность
предмалькового периода жизни достигает у большинства видов 4—6 месяцев.
Сильно растянуто личиночное развитие и у некоторых тепловодных форм, в
частности у многих камбаловых и угреобразных рыб (личинки европейского
угря, например, проводят в ихтиопланктоне до 3 лет), и это сильно
способствует их дальнему разносу и широкому pacnpoстранению.
Икринки и личинки имеют приспособления к планктонному существованию,
способствующие парению в толще воды: разного рода выросты и придатки на
теле, удлиненные лучи плавников, а также жировые включения и газовые
пузырьки (рисунок 3). Как правило, они сильно отличаются по всему своему
облику от взрослых особей и в ряде групп претерпевают резкий метаморфоз
(изменение строения) в ходе индивидуального развития. Поэтому
установить принадлежность раннего малька, а тем более личинки (не говоря
уже об икринке) к тому или иному виду, роду и даже семейству во многих
случаях совсем непросто.
Рис. 2. Характерные рыбы океанических ихтиоценов (схема)
Рис. 2. Характерные рыбы океанических ихтиоценов (схема)
Особенно своеобразны прозрачные листовидные личинки угрей и близких к
ним групп рыб. В прошлом столетии этих «рыбок» относили к особому роду
Leptocephalus, и это название конечно, не в качестве родового оста |
